Хозяин моей судьбы - Страница 18

— А что будет со Старой Кондитерской? — спросила она. — Она включена в ваш генеральный план реконструкции?

Клод развел руками.

— Поймите меня правильно. Эти три коттеджа единственные во всем поселке находятся не в моей собственности, а потому я не могу включить их в план.

Роми почувствовала разочарование. Было бы лучше, если бы Клод де Ларош разыграл роль филантропа до самого конца, даже если потом все это оказалось бы не более чем болтовней. Но он предпочел сразу перевести разговор на деловую почву. Что ж, это было его законное право.

Она пригубила кофе из чашки, молча дожевала круассан и только после этого задала главный вопрос, ради которого, собственно, и затеяла всю эту беседу:

— Так вы хотели бы купить у меня коттеджи? — На лице Клода не дрогнула ни одна мышца, и Роми невольно восхитилась его выдержкой. — Именно об этом вы вели переговоры с моей матерью до ее… — Она запнулась и закончила: — До ее отъезда?

— Скажем так: я готов был откупить их у нее за разумную цену, пока они не пришли в негодность из‑за полного отсутствия ухода с ее стороны, — сказал он, глядя в сторону. — Я знал, что София нуждается в деньгах, а Старая Кондитерская — памятник архитектуры XVI столетия, часть истории здешнего края. В самой Кондитерской прежде продавали свежий хлеб, пирожные; дом, расположенный рядом, до сих пор называется Пекарней, а следующий — Печным домом: в нем, насколько мне известно, сохранились подлинные орудия хлебопекарного производства того времени. Я надеялся помимо реставрации самих зданий возродить в Ла‑Роше традиции кондитерского производства, но София ответила отказом, а теперь коттеджи принадлежат вам, Роми. Голос его звучал ровно, но рука, наливавшая кофе, задрожала, и он, заметив это, резко поставил чашку на стол, даже не наполнив ее до конца.

Для Роми это был очевидный симптом того, что совесть у него нечиста, и ей даже стало жалко, что Клод так скоро раскололся. В глубине души ей очень хотелось, чтобы мать ошиблась, но, увы, внимание и расположение, проявленные по отношению к ней этим человеком, диктовались, как стало теперь совершенно очевидно, исключительно меркантильными соображениями. Недвижимость, принадлежащая ей!..

Очевидно, все мужчины, а красивые мужчины тем более, были закоренелыми циниками, и задача Роми состоит в том, чтобы на сей раз не дать обвести себя вокруг пальца и не купиться на дешевые ухаживания этого внешне обаятельного ловеласа‑аристократа, привыкшего использовать женщин в своих, исключительно корыстных, целях.

6

— Как вы думаете, — небрежно спросила Роми, — стоит ли мне так уж держаться за мамин подарок? — Она украдкой взглянула на лицо Лароша‑младшего. Как и следовало ожидать — никакой реакции. — Насколько я поняла, два коттеджа используются в качестве частного пансиона. Если их немного подремонтировать, они могли бы стать неплохим источником дохода.

Ни один мускул на лице Клода не дрогнул. Он неторопливо отпил из чашки кофе и лишь затем, поднял взгляд на Роми.

— Боюсь, вы слишком оптимистично видите ситуацию, — сказал он. — Вспомните про кредиторов, которых передала вам по наследству мать. Готовы ли вы оплатить предъявляемые ими счета? Подумайте над этим. К тому же речь идет не о косметическом ремонте. С состоянием Старой Кондитерской вы уже знакомы, а два других здания находятся не в лучшем положении. Подозреваю, что они не рушатся лишь потому, что подпирают друг друга. А капитальный ремонт — это время и деньги. Большие деньги, Роми! Они у вас есть? Кстати, вы настолько хорошо владеете французским языком, чтобы самостоятельно руководить строительными работами?

— Я несколько лет работала в бригаде реставраторов на реконструкции колокольни в Бристоле и знаю кое‑что о реставрации, — безапелляционно заявила Роми. — Если хотите, я прочитаю вам лекцию о влажном и сухом гниении и способах борьбы с ним! Она с удовлетворением заметила, что на лице Клода Лароша мелькнула тень удивления. В любом случае это было лучше, чем отсутствие какой‑либо реакции вообще.

— В Печном доме средневековые печи почти полностью разрушены, — тем же ровным тоном сообщил Клод. — Прежние арендаторы приказали их просто‑напросто засыпать землей, не зная, что это нарушение административных требований к содержанию домов, сдаваемых внаем. Вам потребуется целая бригада землекопов, чтобы привести печи хотя бы какой‑то порядок.

— Ничего страшного, — остановила его Роми и разломила напополам очередной круассан. — Я неплохо владею мотыгой, киркой и прочими землеройными инструментами. А потом, не зря же говорят, что смелость города берет? После всего, что вы рассказали мне о реставрации поселка, мне было бы интересно посмотреть, не смогу ли я проделать то же самое в отношении всего лишь трех небольших домов. Насколько я понимаю, Старая Кондитерская, в случае ее реставрации в прежнем качестве, обладает немалым коммерческим потенциалом.

— Вы самонадеянны, — заметил Клод, — если в одиночку намерены провернуть работу, для которой я предполагал нанять целую бригаду строителей!

Роми охватила легкая паника. Неужели дело обстоит так плохо? — подумала она. Но, уже войдя во вкус роли, она объявила:

— Возможно, вы преувеличиваете степень ветхости зданий! В ближайшие несколько дней я самостоятельно произведу их инспекцию, и тогда уже можно будет судить, насколько я смела и самонадеянна в своем намерении обновить дома в одиночку.

Клод придвинулся к ней вплотную.

— Только не слишком откладывайте проведение инспекции, — вполголоса посоветовал он. — Если вы ничего не предпримете, то в самое ближайшее время на вас может обрушиться волна претензий со стороны и без того редких квартирантов… Кроме осмотра интерьера советую осмотреть потолочные перекрытия. Во всем поселке балки подточены термитами. Впрочем, в вашем доме мог поработать древесный жучок. Вы, как специалист, наверняка сталкивались с ним?